РОК-ОПЕРА

"КУРГАН"

Рок-опера «Курган» открыла серию концертов, которые пройдут в амфитеатре на фестивале «Молодечно-2012» 

8 июня в молодечненском амфитеатре была представлена рок-опера "Курган" по мотивам поэмы Янки Купалы, музыка Игоря Лученка. Автор проекта - Андрей Скоринкин. Он же исполнил роль Гусляра.

Зрители начали активно занимать места амфитеатра в начале десятого вечера. Примерно в 21.20 музыкальный вечер начался. Около часа для зрителей выступали солисты Государственного ансамбля танца Беларуси, демонстрируя отточенность движений и посылая в зал задор национальных танцев.  

Когда стемнело так, что стали отчетливо видны рисунки, проектируемые на светлые экраны, на сцену вышел автор музыки рок-оперы Игорь Лученок:

«Сегодня перед тем, как приехать к вам, мы посетили могилу Янки Купалы в Минске. Поклонившись ему, мы направились в Вязынку. Это место, где родился поэт, здесь прошли вёсны Янки Купалы…Сейчас прозвучит произведение, первым исполнителем которого был Владимир Мулявин. Мы вместе с ним работали над этой рок-оперой. Но также я рад, что сегодня и новые исполнители воплотят роли персонажей…Рок-опера – произведение не рыночное, а драматическое и героическое. И главное в нем – слово Янки Купалы!»

И зазвучала музыка…И полилась песня…А на экране буква за буквой, сточка за строчкой начали проявляться первые слова поэмы, написанные рукой поэта, со всеми зачеркиваниями и исправлениями. Затем всю рок-оперу сопровождал показ графических работ народного художника Беларуси Арлена Кашкуревича по мотивам произведения Янки Купалы «Курган».

Как потом поделилась со мной одна из зрительниц Рита Герко из Молодечно, «графические рисунки помогли еще точнее передать настроение и дух поэмы, затрагивая самые тонкие струны восприятия произведения. Захватывающая опера, прекрасное исполнение».

«Рок-опера прошла для меня на одном дыхании. Смена темпа музыки, разнотональные голоса и световое оформление – все гармонично сочеталось и не давало отвлечься ни на минуту», - высказала Рита свое мнение о концерте.

Все закончилось чуть позже 23.00. Зал аплодировал стоя.

В сценической постановке принимали участие: Виктория Алешко, Вячеслав Статкевич, Ян Маерс, Евгений Слуцкий, арт-группа «Беларусы», государственный ансамбль танца Беларуси под руководством Валентина Дудкевича, инструментальная группа под руководством Вячеслава Михновича. Балетмейстер – Александр Алешкевич, композитор – Игорь Лученок, автор и руководитель проекта (исполнитель роли Гусляра) – Андрей Скоринкин.

Алёна СПИРИДОН

Фото Сергея Лескетя

http://kraj.by/belarus/news/festival-molodechno-2012/


 

Человек из кургана

Потомок Янки Купалы рассказывает, как создавалась первая отечественная рок-опера.

Что может быть общего у классика белорусской литературы Янки Купалы, легендарного создателя «Песняров» Владимира Мулявина, известного композитора Игоря Лученка и поэта Андрея Скоринкина? Ясно, что все они — люди творческие, и версии ответа на этом и нужно строить. Но то, что их объединяет купаловская поэма «Курган», для кого-то станет истинным открытием. Об этом и многом другом мы говорим с автором и руководителем оригинального музыкально-театрального проекта — рок-оперы «Курган» — Андреем СКОРИНКИНЫМ.

 

— Андрей Владимирович, как родилась идея создания этого яркого литературного, музыкального и хореографического произведения?

— Прежде всего идея появилась у Купалы в 1910 году. Более ста лет назад он написал поэму «Курган». Вторая идея возникла у Игоря Лученка в начале 60-х, в то время молодого композитора, который оформил свои музыкальные фантазии на тему поэмы «Курган», и появилась кантата для хора солистов и симфонического оркестра. А потом уж Владимир Мулявин, друг Игоря Лученка, в 1978 году с ансамблем «Песняры» переосмыслил кантату, преобразив ее в поэму-легенду «Гусляр». Была выпущена и пластинка в 1979 году. Какое-то время ансамбль прокатывал этот музыкальный материал по городам Советского Союза. И на этом поставил точку. Будучи юношей, я очень увлекся произведением, и благодаря «Песнярам» думал, что знал всю поэму Купалы наизусть. Но, как оказалось, не всю. Потому что «Песняры» сокращали строфы и некоторые места звучали недостоверно. То есть были места, где они не разобрались, кому принадлежат слова в поэме: Гусляру или Князю. К слову, когда творил Мулявин, я даже не помышлял о том, чтобы каким-то образом быть причастным к этому маленькому литературно-музыкальному произведению. Но Владимира Георгиевича не стало, появилось множество «Песняров», которые обошли стороной это произведение, и я понял, что назрела необходимость самому вернуться к поэме «Курган».

К тому же по материнской линии я — Луцевич, родственник Янки Купалы. Мой дед был его троюродным братом. Поэтому, наверное, была воля свыше, чтобы я взялся за эту рок-оперу.

— Как быстро идея воплотилась в жизнь?

— Через год. Первое сценическое представление состоялось в прошлом году, на Дне белорусской письменности в Хойниках. Рок-оперу тепло встретили зрители гала-концерта. Второй раз публика увидела и услышала наш «Курган» во Всемирный день родного языка — 21 февраля 2011 года, в Белорусском государственном академическом музыкальном театре. Концерт посвятили памяти великого Владимира Мулявина, приурочили к его 70-летию… Между прочим, я не по собственному желанию взялся за создание рок-оперы по произведению Купалы, ведь эта работа — серьезная ответственность. Меня об этом попросил Игорь Лученок. Я подумал: почему и нет? Да и к тому времени арию Гусляра для себя уже сделал, даже в студии записал один из ее вариантов.

— А главная партия — ария Гусляра, которую вы исполнили. У вас, так понимаю, нет музыкального образования…

— Как я ее исполнил, не мне судить. Но меня оправдывает сам Купала, говоря словами Гусляра: «Выбачай, калі спеў мо няўмела». Кто Гусляра, слепого музыканта, учил в консерватории? Он — самородок, самоучка, ему главное —выразить протест, который накопился где-то в глубинах народных масс по отношению к Князю, который жил припеваючи и не думал о простых людях... Кроме того, эту арию пою более тридцати лет. Сразу выучил ее без нот, на слух, она от зубов отскакивала. И для меня не составляет труда ее исполнять. Другое дело, что шесть лет назад я получил серьезную травму, в результате которой пострадали голосовые связки. Но для Гусляра, для его партии это может быть и хорошо: какие-то отклонения от хрестоматии, не глянец. Так пел и Мулявин: проникновенно, пронзительно, с болью, с нервом. Его ведь тоже не в консерватории учили петь.

— Чем вам близок именно Гусляр?

— Самая тяжелая роль в постановке театральная и вокальная — ария Гусляра. А я всю жизнь носил, когда был в спорте, самых тяжелых партнеров, и поэтому, наверное, неспроста взял эту роль. Второе — ведь я, как творческий человек, поэт, сам себя иногда чувствую живьем зарытым вместе со своей лирой, арфой, гуслями в землю, в курган мировой глобализации. Сейчас ведь на плаву псевдоискусство. Его цель — отвлечь, отрезать людей от каких-то глубинных процессов, от Бога. Развлекайтесь, пейте, гуляйте! Все замечательно, жизнь прекрасна и вечна! Но ведь это не так.

— Кто еще причастен к созданию этого сценического музыкального произведения?

— У нас был большой творческий коллектив, который я условно называл «Спадчына». Вы посмотрите на Ярмоленко в роли Князя, мы его даже не гримировали. Инна Афанасьева, у которой образ дочери Князя, привнесла свою лепту, краску. Я знал, что она начинала как роковая певица, поэтому мой выбор пал на нее неспроста. Валерий Дайнеко исполнил роль жениха и одновременно вокальную партию лирического повествователя, как и тридцать лет назад в составе «Песняров», но сделал это ярче и убедительней. Лирическую партию исполнил Ян Майерс, с ним сотрудничаю уже девять лет. Когда мы познакомились, ему было четырнадцать, он сам из Слуцка. Прошел через многие тернии, открывал даже в 2002 году правительственный концерт, посвященный Дню Независимости, песней на мои стихи, которая называлась «Святоруссия». Сейчас он солист «Верасов». Очень сложную нагрузку на себя взвалила арт-группа «Беларусы» во главе с Валерием Шматом. Я ему безмерно благодарен, они на этой работе раскрылись по-новому. Кстати, я ввел фигуру рассказчика — Валерия Анисенко, директора и художественного руководителя театра Белорусской драматургии. Большую работу совершила группа Белтелерадиокомпании под управлением Ларисы Грязновой. Они занимались компьютерной графикой. Нина Осипова, известный режиссер, тоже нам серьезно помогла. Благодаря ей, по сути дела, состоялась премьера спектакля в Хойниках. Руководитель Государственного ансамбля танца Валентин Дудкевич — автор хореографической идеи. Без него рок-опера была бы неполноценной. Отдельная благодарность балетмейстеру-постановщику Александру Алешкевичу… В результате общих усилий получился яркий спектакль, не имеющий аналогов. Он длится сорок минут, но создается ощущение, что проходит гораздо больше. Настолько все спрессовано, сжато и масштабно, что, кажется, слились пространство и время.

— Какова дальнейшая судьба рок-оперы? Когда ждать следующего выхода в свет Гусляра и его команды?

— Как сказал в поэме «Курган» Купала, прошло сто лет, и дед, как снег белый, выходит с гуслями из кургана раз в год. Получается, в 1910-м Купала написал поэму, в 2010-м мы поставили рок-оперу. Исполнили его пророчество: дед, Гусляр, вышел на сцену в 2010-м, а потом в 2011 году. То есть и наша рок-опера пусть выходит в свет раз в год. А в 1912 году — 130 лет Янке Купале. Я думаю, у тех людей, которые придумывают какие-то праздники, проекты, есть козырный туз — наша рок-опера, которую можно использовать. Например, показать ее прямо в Вязынке — на родине поэта. Пускай телевидение подключится, я думаю, в его архивах такой фильм-спектакль имеет право храниться наравне с другими видеодокументами.

— Какая-то работа еще ведется по рок-опере?

— Если бы я был композитором Игорем Лученком, я бы дописал несколько танцевальных номеров, связанных со свадьбой княжны. Это могла быть полька, мазурка, вальс. Потому что в свадьбе у нас только ирландский степ. Второе, Лученок, по моей просьбе, занялся «Молитвой» на слова Купалы. Не той, которую пел Владимир Мулявин, потому что там она составлена из двух произведений Купалы. Нашу «Молитву» Лученок окрылил своей музыкой. Но я пока думаю, а надо ли ее брать в рок-оперу? В концерт — да, может быть. Когда уже поставили точку в спектакле, грянули аплодисменты, свет погас, и вот откуда-то из глубины выходит Гусляр и молится словами Купалы. Но на пластинке эта молитва будет лишней.

— Можно вашим «Курганом» радовать зрителей в районах или хотя бы в областных центрах?

— Можно. И даже вывезти за пределы Беларуси. Этот проект можно выставлять, как было сказано в одной передаче о нас, как визитную карточку национальной культуры Беларуси. Здесь все: танец, пение, высокая поэзия, музыка, графика. Но для этого нужна государственная поддержка.

— Андрей Владимирович, ваша фамилия Скоринкин ассоциируется со Скориной, а еще и Купала в родне…

— Наверное, связь со Скориной какая-то есть. Отец мой родился в Витебске, все мои бабушки и дедушки в разное время жили в Городке, да и сам я в молодые годы защищал ворота хоккейной команды «Химик» (Новополоцк). Я люблю Витебщину, так же как и Франциск Скорина. Меня всегда тянет к этой жемчужине с голубыми кристально чистыми озерами.

— Как получилось, что вы — и хоккеист, и журналист, и поэт…

— Лермонтов был военным, он же рисовал прекрасные картины, музицировал, писал гениальные стихи. Когда-то и я рисовал, лепил, управлял самолетом, играл в хоккей, футбол, но теперь остановился на поэзии и, скажем так, песенном жанре. Дополнительно начал создавать музыкальные произведения вместе с композиторами, музыкантами. Их исполняют Григорий Полищук, Валерий Дайнеко, Илья Сильчуков, Леонид Борткевич, Искуи Абалян, Виктория Алешко, Ольга Вронская, арт-группа «Беларусы» и другие. Кстати, в содружестве с Лученком написали «Исповедь», которую исполняет Иосиф Кобзон. Она звучала этим летом на «Славянском базаре» при закладке звезды Игоря Лученка. Ее пел Олег Семенов. При этом переполненная чувствами Александра Николаевна Пахмутова выкрикнула: «Браво!»

— Спасибо за беседу!

Вера ГНИЛОЗУБ, «БН»

Фото Владимира ЧЕСНЫХ

 

 

КАК ПОКОРЯЛСЯ «КУРГАН»?

смотри оригинал здесь

04.04.2011 08:55

Kurgan_150Андрей Скоринкин отдал свои деньги на «похороны Гусляра».

Предисловие от редакции

В девятом номере «Снплюс» был опубликован материал «Прикрываясь именем Мулявина…». Это рецензия на проект известного поэта Андрея Скоринкина — премьеру рок-оперы «Курган» на сцене Белорусского государственного академического музыкального театра. В ней приняли участие ряд отечественных звезд.

Публикация вызвала неоднозначную общественную реакцию. Оставляя оценки премьеры на совести автора, мы решили познакомить читателей еженедельника с человеком, вдохнувшим новую жизнь в «Курган», — Андреем Скоринкиным. С ним беседует музыкальный критик Дмитрий Подберезский.

 

— Можно ли говорить, что в поэзию ты пришел по наследству? Подталкивал ли тебя отец на этот путь?

— У отца своя жизнь, своя судьба. Он мной не занимался. Ни как хоккеистом, ни как журналистом, ни как артистом, ни как поэтом. Он во мне видел потенциального летчика. Я уехал из Беларуси в Рязанскую область, потому что после школы поступил в Сасовское летное училище. И там же начал записывать свои первые стихи, как-то переосмысливать эту жизнь, мир, себя в этом мире. Но вплотную поэзией занялся тогда, когда закончил карьеру профессионального хоккеиста. Поэзия была единственным родом занятий, который спасал меня по существу от всего.

— И ты пошел «учиться на поэта»…

— На поэтов не учатся. И тем не менее, я окончил Белгосуниверситет, а затем двухгодичные Высшие литературные курсы при Литературном институте в Москве.

— У тебя действительно много увлечений. Нормально ли сочетаются, скажем, профессиональный спорт и поэзия?

— Дело в том, что все мои увлечения одновременно друг с другом не сочетались. Потому что по натуре я профессионал, и во всех делах, за которые берусь, стремлюсь к совершенству. Поэтому у меня и не получалось в одно и то же время быть хорошим хоккеистом и хорошим поэтом. И когда я оставил спорт, оставалась только поэзия. А сейчас такой период в жизни, когда я вместе с другими собратьями по перу чувствую себя подобно гусляру Янки Купалы: всех нас погребли под курганом всемирной глобализации. Сегодня на первый план вышли развлекательные виды искусства, если это можно называть искусством. У меня такое ощущение, что весь мир превратился в большой танцпол, где вкусы формируют либо богатые люди, либо начальники. Прямая аналогия с той же свадьбой князя у Купалы. Иногда, не думая о последствиях, хочется высказаться, чтобы и самому легче стало, и другим. Чтобы появилась надежда на какие-то перемены. В глобальном смысле. Искусство ведь должно возвышать душу человека, а не опускать ее в преисподнюю.

— Интересно, что ты как поэт взял от спортсмена и наоборот?

— Спорт приучил к дисциплине, воспитал во мне много мужских качеств — трудолюбие, терпение, мужественность, целеустремленность, чувство коллективизма, взаимовыручки. И бесстрашие, конечно. Когда возникла задача покорить «Курган», я и вспомнил все, что было заложено в мой характер в детстве и юношестве. Да, очень часто слышу в свой адрес определения типа «амбициозный», «пробивной». Это не совсем так, поскольку я привык намечать максимальные цели. И чтобы достичь их, необходимо стараться: если уж замахнулся — нужно бить. А если не можешь бить, то и замахиваться нет смысла.

— Интересно, а могут ли сегодня поэты выступать командой, как это случалось в начале прошлого века?

— Нет! Мое глубокое убеждение, что настоящие, большие поэты никогда не собираются в стаи. Подобно крупным хищным птицам, они парят в одиночестве. В стаи же в основном сбиваются мелкие птицы. Вот почему я убежден, что времена всяких союзов писателей ушли вместе с Горьким, Сталиным, которые все это и придумали в определенных целях.

— Ты один из очень немногих в Беларуси поэтов, которые любят публичные выступления. Почему ты достаточно часто устраиваешь авторские вечера? Действительно ли ради удовлетворения амбиций?

— Люди этого хотят. На последний мой концерт в большом зале филармонии билеты раскупили за неделю до него. Вот уже четыре года к этим концертам интерес не падает. И когда вижу такой интерес к настоящей поэзии, настоящему искусству, я не могу оставаться каким-то отшельником. Почему-то творчество поэтов, да и не только их, становится известным только после их смерти. Лично я, например, узнал о Николае Рубцове только через одиннадцать лет после его смерти. И в то же время мы знаем десятки деятелей литературы, которые по существу поэтами не являются, но их имена почему-то на слуху. Что же касается меня, то я, наверное, давно уже имею право выступать в лучших залах не только Беларуси. Еще пятнадцать лет назад представлял Беларусь на многих литературных фестивалях, ездил вместе с Расулом Гамзатовым, Давидом Кугультиновым, Владимиром Соколовым и многими другими. И это был мой уровень. Сейчас же как поэт испытываю какое-то одиночество. Это очень сложно — оставаться на той высоте, которая некогда была взята мной как поэтом. Но есть большой смысл общаться с людьми, вспоминать музыкальные, поэтические произведения, проверенные временем. Уже хотя бы потому, что телевидение не транслирует эти вечера.

— А ты зарабатываешь этими концертами?

— В филармонии гонорар артиста формируется от стоимости билетов и наполнения зала. Здесь же я сам формирую цены на билеты и не считаю нужным поднимать их до уровня цен на концерты заезжих звезд шоу-бизнеса. Наоборот, здесь делается подарок своему народу, культуре, стране. Да, гонорары есть, но они чисто символические. Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе повредит?..

— Известно, что в запись «Кургана» ты вложил свои средства, и немалые…

— Живу на этом свете давно. Не все заработанные деньги сразу тратятся. Поэтому у человека в зрелом возрасте какой-то запас должен быть всегда. То, что было вложено в запись «Кургана», не обязательно было заработано на концертах. Есть у меня и другие источники. Мы свои «гробовые» обычно приберегаем на «черный» день. А я вот подумал: а почему бы, собственно, мне не опередить этот день и не потратить свои «гробовые» не на собственные похороны, а направить их, образно говоря, на похороны своего героя — Гусляра? А что оставалось делать, если поначалу Министерство культуры не откликнулось на мое предложение? Это сейчас в министерстве поняли значимость этого проекта и решили поучаствовать, но не в полном объеме. Министерство лишь пообещало выплатить гонорары артистам за показ «Кургана» в Музыкальном театре 21 февраля. Этих денег, кстати, еще никто не получал. Смета показа была небольшой, учитывая количество занятых на сцене людей.

— Ты определил жанр «Кургана» как рок-оперу. Но ведь это произведение ни по каким параметрам к опере и близко не стоит. Это что, такая рекламная «замануха» была?

— Об этом можно спорить, но в данной ситуации следует рассматривать сделанное как начало создания настоящей рок-оперы. Работа будет продолжаться. Например, мы будем расширять эпизоды свадьбы, Игорь Лученок по моей просьбе написал свою «Молитву» на стихи Купалы, взяв при этом точный текст, как, например, в коде стихотворения. Там ведь у Купалы «за родны загон Беларуси», в то время как Мулявин пел «за родны народ Беларуси». Разница в смысле существенная! И понятно, что это должен петь именно Гусляр. В каком месте — пока думаю.

— То есть, как я понял, работа над «Курганом» все-таки не была закончена?..

— Оригинал произведения — это кантата Лученка для хора, солистов и симфонического оркестра. Потом Лученок и Мулявин сделали поэму-легенду, после чего к произведению 30 лет никто не обращался. Но как-то так случилось, что пробил час мне им заняться. И мы это сделали.

— Да, но чтобы из кантаты сделать оперу, пускай себе и рок-оперу, нужно дописать или даже переписать массу материала! Как на это Игорь Михайлович смотрит?

— Лученок воспрянул после этой работы, он полон сил и энергии. Например, совсем недавно показал мне давно написанную им мелодию и попросил написать текст песни. И я это сделал. Он 30 лет никому из поэтов не давал эту музыку! И сказал, что только Кобзон может исполнить эту песню так, как положено.

— Понятно, это песня, но говорил ли он о том, что готов и дальше работать над «Курганом», учитывая хоть бы то, что опер никогда не писал?

— Хочу напомнить, что именно по его просьбе я взялся за «Курган». А сейчас, буквально каждое утро, мы обсуждаем будущие планы. Я давно забыл, что такое будильник: меня будит по телефону Игорь Лученок.

— Я так понимаю, что твое желание провести «Курган» в афишу театра теперь откладывается?

— Не было такой идеи. Хотя художественный руководитель театра Адам Мурзич уже интересовался, когда в следующий раз будет показан «Курган». Моя позиция такова: «Курган» сложно сделать репертуарным в первую очередь потому, что это противоречит самому Купале, у которого «ў год раз ночкай з гуслямі дзед з кургана, як снег, белы выходзе». Я не хочу превращать этот спектакль в какую-то коммерческую затею хотя бы потому, что Гусляр отказался от дукатов. Могу смело сказать: этой работой мы сделали для Беларуси наверняка не меньше, чем каждый, если не все вместе взятые кандидаты в президенты в декабре прошлого года. И наш Гусляр не стремился в князи.

— Показ «Кургана» в театре вызвал очень неоднозначные оценки. Ты-то сам насколько уверен в собственной правоте?

— Дареному коню в зубы не смотрят. Я сделал подарок белорусскому народу. Нужен он — пускай сам народ и решает. Мне часто в последнее время вспоминается произведение Мележа «Людзі на балоце». Но мне не хочется, чтобы мы оставались такими людьми, чтобы уподобились людям без родства и памяти, которые уничтожают сами себя. В наших проблемах, бедах виноваты мы сами, мы отлично научились забивать в свои ворота. Вот почему я был удивлен публикацией в «Снплюс». Напечатай такое государственное издание, я бы понял: чей-то заказ. Но когда эта газета раскритиковала то, что она своим существованием должна поддерживать (я имею в виду национальную культуру), понять это трудно. Получается, что власть к народу ближе, чем оппозиция. Это ведь Купала, Лученок, Мулявин! Напомню Достоевского: «Лай злых собачонок над умершими львами — суждения критиков над классиками». Но Федор Михайлович имел в виду критиков, а не современных геростратов и геростраток. Есть и у меня на эту тему:

 

Когда завистники, с невеждами сплотясь,

Нависнут над тобой суровым приговором

И труд заветный твой публично втопчут в грязь —

Сокройся в пустыни, не унижайся спором.

Сочти за благодать бессовестную казнь,

Смирись безропотно с неправедным позором,

Но будущим векам напомни, как велик

В устах пророческих божественный язык!

 

Это не просто октава Андрея Скоринкина из школьной программы, это его жизненный принцип. И если бы речь шла только обо мне, я бы промолчал. Но было задето много моих коллег по совместной работе. Поэтому когда о Государственном ансамбле танца, арт-группе «Беларусы» и других говорят как о самодеятельности, я обязан за них заступиться. А те, кого называют «звездами», своим «свечением» обязаны поставщикам электроэнергии.

Дмитрий ПОДБЕРЕЗСКИЙ

 

 "ПАДВОДНЫЯ ПЛЫНІ" ГУСЛЯРОЎ

“Курганы” шмат чаго нам гавораць...


/i/content/pi/cult/311/5390/10-2.jpg

Цікавы ланцужок: купалаўская паэма "Курган" (1910 г.) сталася аднайменнай дыпломнай кантатай І.Лучанка (1961- 1962 гг.), пазней разам з "Песнярамі" была перапрацавана ў паэму-легенду "Гусляр" (1971 г.), а цяперашні збег юбілеяў усіх гэтых твораў, дадаўшыся да 70-годдзя з дня нараджэння У.Мулявіна, даў штуршок далейшым "перапрачытанням".

Літаральна месяц таму мінчане маглі пазнаёміцца з тэатралізаванай версіяй "Гусляра" ў аранжыроўцы Аляксандра Крамко, пастаноўцы Ларысы Сімаковіч і выкананні Нацыянальнага акадэмічнага народнага аркестра імя Жыновіча з запрошанымі салістамі (аўтар праекта - Вольга Брылон).

 Але ў цяперашняй рок-оперы ёсць і ўласная перадгісторыя. Спачатку праект пад кіраўніцтвам Андрэя Скарынкіна ўзнік як аўдыёзапіс, выдадзены на кампактдыску тыражом пяць тысяч асобнікаў, а эксперыментальны сцэнічны паказ твора стаўся "разыначкай" леташняга Дня беларускага пісьменства ў Хойніках. Нарэшце, адбылася і сталічная прэм'ера- у яшчэ больш адрэдагаваным варыянце. Але і гэта, як высветлілася, пакуль не ўсё. "Я ў фінал яшчэ "Малітву" далучу", - падзяліўся далейшымі планамі І.Лучанок, маючы на ўвазе не аднайменную песню Алега Молчана, а сваю ўласную, напісаную зусім нядаўна паводле першай рэдакцыі вядомага купалаўскага верша.

Так што распавядаюць "Курган" і "Гусляр" не толькі пра гісторыю ўладарнага Князя, што паклікаў на баляванне народнага творцу, але і пра нашу прагу да сінтэтычных жанраў, іншымі словамі- да музычнага тэатра ў яго самых розных праявах. Прынамсі, адной з галоўных адметнасцей цяперашняй рок-оперы стаўся яе відэашэраг, падрыхтаваны графікамі Беларускага тэлебачання пад кіраўніцтвам рэжысёра Ліліі Гразновай. Па выкарыстанай полістылістыцы, сумесі дакументальных здымак беларускай прыроды, традыцыйных буслоў-журавоў у паднябессі з радкамі купалаўскага рукапісу, кніжнымі ілюстрацыямі Арлена Кашкурэвіча і разнастайнымі камп'ютарнымі эфектамі, накіраванымі на паступовыя пераходы і нават ператварэнні аднаго ў другое, было відавочна, што над відэаролікам, блізкім да надзвычай паэтычнага, багатага на асацыяцыі "мульціка", працаваў цэлы калектыў майстроў.

Яшчэ адным пластом відэапартытуры сталіся харэаграфічныя кампазіцыі Дзяржаўнага ансамбля танца Беларусі. Складзеныя Аляксандрам Аляшкевічам паводле харэаграфіі Валянціна Дудкевіча і ўласных пастановак, яны выступалі не столькі дапаўненнем да музычна-паэтычнага зместу ці раскрыццём яго "падводных плыняў", колькі гэткім "падрадковым перакладам", пластычна-танцавальнай ілюстрацыяй. Гэта не замінала даволі персаніфікаванаму прачытанню купалаўскіх радкоў, імкненню шчыльна "засяліць" твор персанажамі. Акрамя каларытнага Князя, цудоўна ўвасобленага Анатолем Ярмоленкам, і быццам/i/content/pi/cult/311/5390/10-1.jpgадхіленага ад мірскіх клопатаў, амаль сышоўшага з абразоў Гусляра (Андрэй Скарынкін), які спяваў ва ўнісон з басовым скандзіраваннем гітары, тут былі і капрызная прыгажуня Князёўна (Іна Афанасьева), і яе шчаслівы жаніх (Валерый Дайнэка), і просты сельскі хлопец - духоўны нашчадак Гусляра (саліст "Верасоў" Ян Маерс), і словы самога паэта (Вядучы - Валерый Анісенка), і каментарыі да падзей, зробленыя не толькі сведкамі, але і нашымі сучаснікамі (арт-група "Беларусы"). Пэўна, трэба было прадоўжыць гэтую лінію (рэжысёр - Ніна Осіпава) і зрабіць такімі ж паўнавартаснымі ўдзельнікамі спектакля тых маўклівых "акампаніятараў", што трымалі ў руках музычныя інструменты (аранжыроўка, звядзенне запісу і стварэнне інтрадукцыі - Святаслава Пазняка). Тым больш, што прыём непасрэднага ўдзелу музыкантаў-інструменталістаў (вядома, з жывым гукам) у сцэнічнай дзеі даўно стаў адной з "фішак" сучасных еўрапейскіх музычных пастановак. Тады, магчыма, такі ансамбль зможа выступіць і ў канцэртным аддзяленні, што было складзена з "песняроўскіх", лучанкоўскіх і наогул беларускіх песень у выкананні ўдзельнікаў праекта.

Фота Ігара КУЗНЯЦОВА

Аўтар: Надзея БУНЦЭВІЧ

Газета "Культура" №9, 2011 г.

http://www.kimpress.by/index.phtml?page=2&id=5390

 

Памятка дзён

Паэтычны шэдэўр у сучасным музычным прачытанні

 Не толькі для беларускай літаратуры, але і для ўсёй айчыннай культуры бягучы год азнаменаваны памятнай датай – 100-гадовым юбілеем паэмы “Курган” Янкі Купалы. У гэтым літаратурным шэдэўры, дзе паэтычна-фальклорныя традыцыі беларускага народа вельмі арганічна спалучаюцца з рысамі еўрапейскага класічнага рамантызму, увасабляецца і духоўны ідэал самога паэта. Цэнтральны вобраз паэмы Гусляр – гэта абагульнены вобраз народнага Песняра, а менавіта такім і стаў для нас Купала.

У сувязі з гэтай датай у Дзяржаўным літаратурным музеі Янкі Купалы да канца бягучага года разгорнута літаратурна-дакументальная мастацкая выстаўка “…Курганы шмат аб чым нам гавораць…”, дзе ўпершыню экспануецца копія поўнага рукапісу паэмы “Курган”, арыгінал якога захоўваецца ў Беларускай бібліятэцы ў Лондане.

Ідэі і сюжэты літаратурных шэдэўраў заўсёды натхнялі творцаў практычна ўсіх відаў мастацтва. І да купалаўскага “Кургана” ў розны час звярталіся і тэатральныя дзеячы, і кампазітары, і мастакі. Сёння ж хацелася б спыніцца на адным з твораў нашага знакамітага кампазітара, новае прачытанне якога якраз і прымеркавана да 100-годдзя славутай купалаўскай паэмы.

50 гадоў назад Ігар Лучанок ў якасці кансерваторскай дыпломнай работы стварыў па паэме “Курган” кантату для сімфанічнага аркестра, хору і салістаў – ужо тады маладога кампазітара прыцягнулі эпічны размах гэтага твора і непаўторная напеўнасць паэтычнай мовы Купалы. Аднак тэма высокага прадвызначэння мастацтва і месца мастака ў ім, так ярка выказаная ў гэтым творы, працягвала хваляваць кампазітара, і ў канцы 1970-х гадоў ён сумесна з кіраўніком ансамбля “Песняры” Уладзімірам Мулявіным пачаў работу над новым увасабленнем гэтага матэрыялу, імкнучыся сучаснай музычнай мовай расказаць векавую паэму-легенду, якую паэт пачэрпнуў з глыбінь народнага эпасу. Ігар Лучанок перапрацаваў і расшырыў музычны матэрыял кантаты, у якім, напрыклад, з’явілася вельмі народная ў сваёй аснове, праніклівая тэма роднай зямлі, а Уладзімір Мулявін зрабіў аранжыроўку абноўленага матэрыялу. Так у рэпертуары “Песняроў” з’явілася паэма-легенда “Гусляр”, назва якой была дадзена па асацыятыўнай сувязі з галоўным персанажам твора.

Знаўцы жанру назвалі гэту буйную песняроўскую форму рок-операй і аднеслі яе да стылістыкі progressive rock. Аднак акрамя тыповых для гэтай стылістыкі структур у ёй выразна прасочваліся прыкметы класічнай музыкі і элементы беларускага фальклору. Як інструментальная, так і вакальная палітра гэтага твора захаплялі слухачоў багаццем і разнастайнасцю фарбаў і выразных сродкаў. У 1980 годзе на фірме “Мелодия”

© kurgan-rok-opera